В зоне - льгота, на свободе - обуза
Рост рождаемости, наблюдаемый в Кузбассе, не сказался на количестве воспитанников Дома ребенка при Мариинской женской колонии. Как и два-три года назад здесь проживает в среднем 90-95 детей.
С начала 2006 года в колонии на свет появилось 32 ребенка. Ещё шестеро грудных детей в места заключения попали со своими матерями - они родили в СИЗО или накануне совершения преступления. Всего на данный момент в детском доме при колонии содержатся 95 деток. По правилам, когда ребенку исполняется три года, его должны забрать к себе родственники осуждённой. Если же у мамаши нет родных, малыша оформляют в детский дом, так что Дом ребёнка при колонии для многих малышей - не последнее "государственное" жилище. "Бывают, конечно, исключения, когда ребенка разрешают оставить дольше установленного срока пребывания, - рассказывает работник пресс-службы Главного управления федеральной службы исполнения наказания по Кемеровской области Татьяна Уфимцева, - если мать должна вскоре освободиться и уверяет, что не откажется от своего чада. Это не означает, что жизнь у ребенка и на свободе будет складываться благополучно. Ведь в колонии малыш - это льгота для матери: беременные и кормящие не работают, у них усиленное питание, за проступки их не садят в штрафной изолятор. А на свободе ребёнок становится обузой, особенно если мамаша без работы и без средств к существованию. Хотя во время освобождения ребёнку выдаётся одежда, питание для совсем маленьких, а маме командировочные и суточные на время проезда до её дома, не все распоряжаются этими деньгами как надо. Был у нас один случай лет пять назад - в подъезде жилого дома нашли раздетого, в одних трусиках, малыша, его тогда ещё по телевизору показали. Работники мариинского детдома при колонии узнали в нём своего воспитанника. Оказалось, когда мать вместе с ним вышла на свободу, деньги у неё быстро закончились, так она раздела своего ребёнка, вещи продала и бросила малыша в подъезде".
Кстати, прервать беременность (и для этого условия в исправительном учреждении тоже созданы) предпочитают единицы, в основном все рожают. В Мариинскую женскую колонию № 35, при которой работает Дом ребенка, помещают беременных и родивших осуждённых женщин и из других областей Сибири. Дело в том, что содержание специализированных детских учреждений - дело затратное, и в стране их очень мало - менее 10. А в Сибири всего один такой дом - в мариинской колонии.
Трудность и в том, что мало кто из будущих мам уделяет должное внимание своему особому положению. Так что дети осуждённых имеют целый букет болезней и патологий, а между тем три года обитания на территории колонии для большинства ребятишек - не самые плохие времена в их жизни. Главное, чтобы подросшие "дети из-за решётки" сами не оказались среди осуждённых, однако не зря говорят - яблоко от яблони недалеко падает. В Кузбассе есть женщина, сейчас ей лет 40, чья жизнь буквально вся связана с Мариинской женской колонией - она там родилась и сама родила в колонии троих (!) детей. Сидела за нетяжкие преступления, но часто. Сейчас она снова на свободе. Это единственный известный сотрудникам ГУФСИН по Кемеровской области случай. Возможно, есть и другие - статистика такого рода никем не ведётся. По словам Татьяны Уфимцевой, хоть это и не совсем правильно, но исправительные учреждения теперь не имеют права отслеживать судьбу своих бывших подопечных. Человек отсидел свой срок, искупил свою вину перед обществом, а как дальше жить - сам выбирает, государство в его жизнь не вмешивается.
С начала 2006 года в колонии на свет появилось 32 ребенка. Ещё шестеро грудных детей в места заключения попали со своими матерями - они родили в СИЗО или накануне совершения преступления. Всего на данный момент в детском доме при колонии содержатся 95 деток. По правилам, когда ребенку исполняется три года, его должны забрать к себе родственники осуждённой. Если же у мамаши нет родных, малыша оформляют в детский дом, так что Дом ребёнка при колонии для многих малышей - не последнее "государственное" жилище. "Бывают, конечно, исключения, когда ребенка разрешают оставить дольше установленного срока пребывания, - рассказывает работник пресс-службы Главного управления федеральной службы исполнения наказания по Кемеровской области Татьяна Уфимцева, - если мать должна вскоре освободиться и уверяет, что не откажется от своего чада. Это не означает, что жизнь у ребенка и на свободе будет складываться благополучно. Ведь в колонии малыш - это льгота для матери: беременные и кормящие не работают, у них усиленное питание, за проступки их не садят в штрафной изолятор. А на свободе ребёнок становится обузой, особенно если мамаша без работы и без средств к существованию. Хотя во время освобождения ребёнку выдаётся одежда, питание для совсем маленьких, а маме командировочные и суточные на время проезда до её дома, не все распоряжаются этими деньгами как надо. Был у нас один случай лет пять назад - в подъезде жилого дома нашли раздетого, в одних трусиках, малыша, его тогда ещё по телевизору показали. Работники мариинского детдома при колонии узнали в нём своего воспитанника. Оказалось, когда мать вместе с ним вышла на свободу, деньги у неё быстро закончились, так она раздела своего ребёнка, вещи продала и бросила малыша в подъезде".
Кстати, прервать беременность (и для этого условия в исправительном учреждении тоже созданы) предпочитают единицы, в основном все рожают. В Мариинскую женскую колонию № 35, при которой работает Дом ребенка, помещают беременных и родивших осуждённых женщин и из других областей Сибири. Дело в том, что содержание специализированных детских учреждений - дело затратное, и в стране их очень мало - менее 10. А в Сибири всего один такой дом - в мариинской колонии.
Трудность и в том, что мало кто из будущих мам уделяет должное внимание своему особому положению. Так что дети осуждённых имеют целый букет болезней и патологий, а между тем три года обитания на территории колонии для большинства ребятишек - не самые плохие времена в их жизни. Главное, чтобы подросшие "дети из-за решётки" сами не оказались среди осуждённых, однако не зря говорят - яблоко от яблони недалеко падает. В Кузбассе есть женщина, сейчас ей лет 40, чья жизнь буквально вся связана с Мариинской женской колонией - она там родилась и сама родила в колонии троих (!) детей. Сидела за нетяжкие преступления, но часто. Сейчас она снова на свободе. Это единственный известный сотрудникам ГУФСИН по Кемеровской области случай. Возможно, есть и другие - статистика такого рода никем не ведётся. По словам Татьяны Уфимцевой, хоть это и не совсем правильно, но исправительные учреждения теперь не имеют права отслеживать судьбу своих бывших подопечных. Человек отсидел свой срок, искупил свою вину перед обществом, а как дальше жить - сам выбирает, государство в его жизнь не вмешивается.
0
839
Читайте так же
