Кузбасские «стиратели»…
1,5 миллиона бюджетных денег кузбасские милиционеры потратили на охрану свидетелей в 2010 году. При этом под защиту правоохранителей попали 59 человек. Однако уже за 3 месяца 2011 года под программой госзащиты находятся 26 кузбассовцев.
Охрану здоровья и жизни людей, показания которых могут быть решающими для расследования и судебного разбирательства по громким уголовным делам, уже более двух лет обеспечивают представители специально созданной в МВД структуры. В Кузбасском ГУВД она называется «Центр государственной защиты». Под его опеку могут попасть различные категории граждан, в том числе свидетели, на которых во время следствия «сторона обвинения» может пытаться оказывать психологическое или физическое воздействие.
Без лица?
О том, насколько эффективна подобная защита, судить, наверное, трудно. Это связано в первую очередь с тем, что милиционеры, а теперь полицейские «ведут» клиента в основном до суда. Человек дал показания, которые были необходимы Фемиде – на этом чаще всего защита прекращается. Однако, как заявил на недавней пресс-конференции заместитель начальника Центра государственной защиты ГУВД по Кемеровской области Игорь Самылкин, даже самого факта «взятия под защиту» пока хватает для того, чтобы свидетель почувствовал себя в полной безопасности – с одной стороны. С другой – чтобы прекратились какие-либо поползновения потенциальных «пугателей».
«Решение о том, брать или не брать под защиту конкретного человека, принимается на основании оценки реальной угрозы, - отметил Игорь Валерьевич. – Порой многие из нас склонны сгущать краски и воспринимать как угрозу своей безопасности, например, «молчаливые» телефонные звонки. В любом случае мы стараемся принимать решение взвешенно и сам факт начала спецмероприятий согласуем с человеком, которого собираемся охранять. В том числе и объемы этой охраны».
В рамках госзащиты возможно использование достаточно большого перечня мероприятий по обеспечению безопасности «объекта» - начиная от простого сопровождения и заканчивая переездом в другой город области либо, в крайних случаях, за пределы региона. Киношный прием по изменению внешности, утверждает Игорь Самылкин, в Кузбассе применять еще не приходилось.
«Разумеется, при переселении человека даже из одного города в другой, пусть даже и временном, мы сталкиваемся с большим количеством проблем, - говорит Игорь Валерьевич. – Сорвать человека с насиженного места, иногда вместе с семьей - это не только жилье, которое, разумеется, обеспечивает наш Центр, питание и так далее, но и, например, вопросы трудоустройства на время госзащиты».
«Закрытые» данные
Стоит отметить, что с каждым годом количество людей, в первую очередь свидетелей, попадающих под программу государственной защиты, увеличивается кратно. Так, если в 2009 году под опекой милиционеров в Кузбассе находилось всего двадцать человек, то, как отмечалось выше, в 2010 году таковых было 59 человек. В 2011 году тенденция, судя по всему, сохранится.
По мнению специалистов, это связно с тем, что в регионе в последнее время расследуется либо проходит стадию судебного разбирательства большое количество так называемых резонансных дел. В том числе по деятельности организованных преступных группировок. Их лидеры, даже находясь под следствием, чаще всего в следственных изоляторах, имеют возможность влиять на конкретных свидетелей с целью «коррекции» их показаний либо полного отказа от таковых.
«По одному из уголовных дел свидетель без обращения к судье или к следователю, которые могут инициировать начало процедуры госзащиты, - рассказывает Игорь Самылкин, - просто собрался и вместе с близкими людьми покинул Кузбасс, переехав жить в соседний регион. Разумеется, сделано это было очень быстро и так, чтобы посторонние люди, которых опасался человек, не могли узнать о том, куда он скрылся. Однако нам удалось обнаружить свидетеля и провести с ним соответствующую работу, убедив дать показания на суде. Он вернулся в Кузбасс и все время, пока он здесь находился, мы обеспечивали безопасность».
Как отмечает Игорь Самылкин, для того, чтобы охранять своих подопечных, Центр финансируется напрямую из министерского бюджета МВД, то есть никаким образом не зависит от местных финансовых вливаний. Предполагается, что это дает представителям этой структуры возможность выполнять свою работу более оперативно и качественно. Тем не менее стоит отметить, что руководство Центра подчиняется начальнику областного ГУВД и вплотную работает с различными структурами областной же полиции. Разумеется, в такой ситуации возникают вполне уместные вопросы о сохранении секретности работы Центра и конфиденциальности относительно «объектов» охраны.
«В этом смысле можно быть уверенным, что вся информация о человеке, как только мы берем его под защиту, немедленно закрывается, - говорит Игорь Самылкин. – Причем по всем возможным информационным базам. Для этого мы организовали тесное взаимодействие не только с другими правоохранительными органами, но и с гражданскими организациями. Более того, любая попытка навести хоть какие-то справки о нашем «клиенте» тотчас фиксируется и отрабатывается нашими оперативными сотрудниками. Разумеется, все наши сотрудники имеют доступ к секретности. Кроме того, для обеспечения той самой секретности за конкретным «клиентом» закрепляется куратор из числа сотрудников Центра, который полностью координирует работу по защите». Короче, как в фильме «Стиратель» с Арнольдом Шварцнеггером.
Оценка реальной угрозы
Среди нетривиальных методов госзащиты свидетелей стоит отметить, например, усиленное внимание со стороны правоохранительных органов к району проживания потенциальной жертвы злоумышленников. Оно может быть выражено в том числе в максимально оперативном реагировании на любые факты правонарушений и звонки в службу «02». «Действительно, - сообщил Игорь Самылкин, - мы можем организовывать подобный режим реагирования с привлечением других структур областной полиции, который направлен в целом на стабилизацию криминогенной ситуации в конкретном районе».
Еще один вариант защиты – это устранение возможной угрозы и ее носителей с помощью «превентивных ударов». Так, например, представители Центра выявили конкретных «криминальных товарищей», которые угрожают их подзащитному. В подобном случае может начаться целенаправленная работа по выявлению ими противоправной деятельности и, как следствие, помещение их, например, в СИЗО, возбуждение уголовного дела по каким-то эпизодам, не имеющим отношения к охраняемому «объекту».
В результате у «пугателей» возникают свои проблемы, так что им уже недосуг угрожать свидетелю, находящемуся под защитой Центра.
Что же касается защиты свидетелей после того, как они дали показания в суде, после того, как подсудимому был вынесен обвинительный приговор, после того, как «злодей» отбыл положенное за решеткой, вышел на свободу и вполне может захотеть отомстить тем, кто способствовал его «посадке», то об этом Игорь Самылкин подробно говорить не стал, сославшись на то, что в каждом случае решение принимается опять-таки исходя из оценки уровня реальной угрозы.
Получается, каждый, кто решит давать показания в суде, должен помнить, что любой срок лишения свободы, кроме пожизненного, рано или поздно заканчивается…
Охрану здоровья и жизни людей, показания которых могут быть решающими для расследования и судебного разбирательства по громким уголовным делам, уже более двух лет обеспечивают представители специально созданной в МВД структуры. В Кузбасском ГУВД она называется «Центр государственной защиты». Под его опеку могут попасть различные категории граждан, в том числе свидетели, на которых во время следствия «сторона обвинения» может пытаться оказывать психологическое или физическое воздействие.
Без лица?
О том, насколько эффективна подобная защита, судить, наверное, трудно. Это связано в первую очередь с тем, что милиционеры, а теперь полицейские «ведут» клиента в основном до суда. Человек дал показания, которые были необходимы Фемиде – на этом чаще всего защита прекращается. Однако, как заявил на недавней пресс-конференции заместитель начальника Центра государственной защиты ГУВД по Кемеровской области Игорь Самылкин, даже самого факта «взятия под защиту» пока хватает для того, чтобы свидетель почувствовал себя в полной безопасности – с одной стороны. С другой – чтобы прекратились какие-либо поползновения потенциальных «пугателей».«Решение о том, брать или не брать под защиту конкретного человека, принимается на основании оценки реальной угрозы, - отметил Игорь Валерьевич. – Порой многие из нас склонны сгущать краски и воспринимать как угрозу своей безопасности, например, «молчаливые» телефонные звонки. В любом случае мы стараемся принимать решение взвешенно и сам факт начала спецмероприятий согласуем с человеком, которого собираемся охранять. В том числе и объемы этой охраны».
В рамках госзащиты возможно использование достаточно большого перечня мероприятий по обеспечению безопасности «объекта» - начиная от простого сопровождения и заканчивая переездом в другой город области либо, в крайних случаях, за пределы региона. Киношный прием по изменению внешности, утверждает Игорь Самылкин, в Кузбассе применять еще не приходилось.
«Разумеется, при переселении человека даже из одного города в другой, пусть даже и временном, мы сталкиваемся с большим количеством проблем, - говорит Игорь Валерьевич. – Сорвать человека с насиженного места, иногда вместе с семьей - это не только жилье, которое, разумеется, обеспечивает наш Центр, питание и так далее, но и, например, вопросы трудоустройства на время госзащиты».
«Закрытые» данные
Стоит отметить, что с каждым годом количество людей, в первую очередь свидетелей, попадающих под программу государственной защиты, увеличивается кратно. Так, если в 2009 году под опекой милиционеров в Кузбассе находилось всего двадцать человек, то, как отмечалось выше, в 2010 году таковых было 59 человек. В 2011 году тенденция, судя по всему, сохранится.
По мнению специалистов, это связно с тем, что в регионе в последнее время расследуется либо проходит стадию судебного разбирательства большое количество так называемых резонансных дел. В том числе по деятельности организованных преступных группировок. Их лидеры, даже находясь под следствием, чаще всего в следственных изоляторах, имеют возможность влиять на конкретных свидетелей с целью «коррекции» их показаний либо полного отказа от таковых.
«По одному из уголовных дел свидетель без обращения к судье или к следователю, которые могут инициировать начало процедуры госзащиты, - рассказывает Игорь Самылкин, - просто собрался и вместе с близкими людьми покинул Кузбасс, переехав жить в соседний регион. Разумеется, сделано это было очень быстро и так, чтобы посторонние люди, которых опасался человек, не могли узнать о том, куда он скрылся. Однако нам удалось обнаружить свидетеля и провести с ним соответствующую работу, убедив дать показания на суде. Он вернулся в Кузбасс и все время, пока он здесь находился, мы обеспечивали безопасность».
Как отмечает Игорь Самылкин, для того, чтобы охранять своих подопечных, Центр финансируется напрямую из министерского бюджета МВД, то есть никаким образом не зависит от местных финансовых вливаний. Предполагается, что это дает представителям этой структуры возможность выполнять свою работу более оперативно и качественно. Тем не менее стоит отметить, что руководство Центра подчиняется начальнику областного ГУВД и вплотную работает с различными структурами областной же полиции. Разумеется, в такой ситуации возникают вполне уместные вопросы о сохранении секретности работы Центра и конфиденциальности относительно «объектов» охраны.
«В этом смысле можно быть уверенным, что вся информация о человеке, как только мы берем его под защиту, немедленно закрывается, - говорит Игорь Самылкин. – Причем по всем возможным информационным базам. Для этого мы организовали тесное взаимодействие не только с другими правоохранительными органами, но и с гражданскими организациями. Более того, любая попытка навести хоть какие-то справки о нашем «клиенте» тотчас фиксируется и отрабатывается нашими оперативными сотрудниками. Разумеется, все наши сотрудники имеют доступ к секретности. Кроме того, для обеспечения той самой секретности за конкретным «клиентом» закрепляется куратор из числа сотрудников Центра, который полностью координирует работу по защите». Короче, как в фильме «Стиратель» с Арнольдом Шварцнеггером.
Оценка реальной угрозы
Среди нетривиальных методов госзащиты свидетелей стоит отметить, например, усиленное внимание со стороны правоохранительных органов к району проживания потенциальной жертвы злоумышленников. Оно может быть выражено в том числе в максимально оперативном реагировании на любые факты правонарушений и звонки в службу «02». «Действительно, - сообщил Игорь Самылкин, - мы можем организовывать подобный режим реагирования с привлечением других структур областной полиции, который направлен в целом на стабилизацию криминогенной ситуации в конкретном районе».
Еще один вариант защиты – это устранение возможной угрозы и ее носителей с помощью «превентивных ударов». Так, например, представители Центра выявили конкретных «криминальных товарищей», которые угрожают их подзащитному. В подобном случае может начаться целенаправленная работа по выявлению ими противоправной деятельности и, как следствие, помещение их, например, в СИЗО, возбуждение уголовного дела по каким-то эпизодам, не имеющим отношения к охраняемому «объекту».
В результате у «пугателей» возникают свои проблемы, так что им уже недосуг угрожать свидетелю, находящемуся под защитой Центра.
Что же касается защиты свидетелей после того, как они дали показания в суде, после того, как подсудимому был вынесен обвинительный приговор, после того, как «злодей» отбыл положенное за решеткой, вышел на свободу и вполне может захотеть отомстить тем, кто способствовал его «посадке», то об этом Игорь Самылкин подробно говорить не стал, сославшись на то, что в каждом случае решение принимается опять-таки исходя из оценки уровня реальной угрозы.
Получается, каждый, кто решит давать показания в суде, должен помнить, что любой срок лишения свободы, кроме пожизненного, рано или поздно заканчивается…
1
408
Читайте так же
