Большое молоко – большие беды

К цене пакета пастеризованного молока, который мы привычно считаем за литр, на самом деле надо приплюсовать 10 процентов. Поскольку в пакете всего 0,9 литра. За 100 граммов мы платим, практически не замечая, 2 с половиной рубля. Обмана тут никакого нет, это просто пример, что грубая реальность расходится с нашими представлениями о ней не в нашу пользу.

Не доливают – не доплачивают

Мы знаем, что в последние годы сельское хозяйство Кузбасса стало передовым полигоном инвестирования, на наших просторах осваиваются лучшие мировые технологии полеводства и животноводства. На посевной и уборочной у нас работает действительно техника XXI века без каких-то скидок на сибирскую глушь. А это все – миллиарды кредитных и заемных рублей, которые нужно еще вернуть, продавая зерно, мясо и молоко. Естественно, заемщики рассчитывали на определенный уровень цен, брали в расчет, что они могут быть минимальными. Но на такое никто не рассчитывал: цены нынче ниже низшего предела. Реальность такова, что отвозят крестьяне на молзавод литр молока, а получают за него как за 0,9 литра. То есть на каждом литре не досчитываются столь необходимых рублей.

Судите сами, если в январе прошлого года базовая цена закупки молока на Кемеровском молочном комбинате (компания «Юнимилк») составляла 13 рублей, то в нынешнем – 9 рублей, если сравнить май, то разница остается огромной – 10 и 8 рублей, в июне 9 и 7рублей 50 копеек.

Деньги теряются вроде бы небольшие, на незаинтересованный взгляд. Но эти рубли с копейками, отнятые переработчиками молока в нынешнем году у крестьян Кузбасса, поставили их на грань финансовой катастрофы.

Молока – хоть выливай!

Сегодня наше крестьянство буквально режут без ножа, и эта трагедия не видна из больших городов. Режут ножницами непомерных диспропорций. Идет летний сезон большого молока, когда солнышко и сочная трава стимулируют коров отдавать ежедневно литров по 20 молока, а порой и 30.

Но падение цены молока с одновременным ростом затрат на электроэнергию и ГСМ (бензин взлетел на 30 процентов за два месяца!) делают бессмысленным молочное производство. Все идет к тому, что вскоре коров придется доить только за ради их спасения, чтобы «вымя не сгорело», а молоко выливать на землю.

Страдают все крестьяне, но вдвое больше те, кто вкладывал деньги в развитие. Кто брал кредиты для приобретения высокопродуктивных пород, для подготовки обогащенных минералами кормов. Кто переходил на современные интенсивные технологии. Все надеялись на отдачу высокоэффективного производства, а получилось, что большое молоко – большие проблемы.

Сезонное колебание цен привычно для нашего животноводства. Это последствия выморочной политики, когда стадо считали по головам, а не от продуктивности. Когда главным было перезимовать, чтобы хватило кормов до выхода на пастбища на первую траву. Сегодня животноводы признаются, что только теперь окончательно поняли старую поговорку - «Молоко у коровы на языке». То, что совсем недавно средние надои на корову составляли только 2 тонны молока в год, на самом деле говорит о том, что держали мы их впроголодь.

Еще в прошлом году специалисты утверждали, что рентабельность животноводства начинается с надоев 3,5 тонны в год. Лучшие хозяйства, переводящие свое дойное стадо на стойловое содержание (коровы не бродят целый день по пастбищу, а совершают 2-часовой моцион на скотном дворе), ставят рубежи 5 и 6 тонн ежегодно.

Летние цены замерзли

Корова перестает быть милой буренкой из сказки, а становится маленьким молзаводом, каким и должна быть изначально по совместному проекту человека и природы. Теперь этот рубеж должен стать обыденным для каждого, кто зарабатывает на хлеб молочным животноводством. Но сегодня невозможно определить, где же уровень рентабельности? Потому что все прошлогодние расчеты в сегодняшней ситуации никуда не годятся.

От недалекого прошлого нам досталось резкое колебание цен на молоко. Казалось бы, крестьяне должны сориентироваться и распрощаться с практикой практически единовременного отела в январе-марте и запланировать равномерный отел по всему году. Поясним непосвященным, что перед отелом корова перестает доиться, а после того отдает молоко с большой щедростью. В прежнее время покупателю неведомы были колебания молочных цен, молочные продукты стоили одинаково зимой и летом, просто зимой молоко было купить нелегко, что подтвердит любой старожил нашей страны.

Казалось бы, организуй отел по году равномерно и получай зимой большие деньги. Но молочное животноводство такая отрасль, что никаких мгновенных результатов здесь быть не может. Любой результат можно получить года через два-три. Планомерная работа по распределению молочных рек на весь календарный год проводится, но сегодняшний кризис показывает, что это не станет кардинальным решением финансовых вопросов.

Трагедия последнего года в том, что впервые селяне не дождались осеннего повышения. Сельское хозяйство планировало, что доход осенью возрастет как обычно, но цены буквально замерзли на летнем уровне. Ну что такое 9 рублей за литр молока в январе, когда огромны расходы по электроэнергии и транспортировке?

Войдя в крутое пике прошлым летом, молочное животноводство без передышки продолжает падать.
Собственно, вопрос стоит о сокращении молочного стада, которое в Кузбассе наращивали всем миром, изыскивая деньги в областном и федеральном бюджете, заключая договоры с лизинговыми компаниями и банками. Можно сказать, что нацпроект «Село» сегодня получил смертельную пробоину от переработчиков молока.

Пересортица и глобальный импорт

Вообще, это не единственная проблема животноводов за последний год. Городские люди не помнят, а ведь был еще принят «Молочный Регламент». Для посторонних это знаковое событие выразилось только в том, что на пакетах молока стали писать «питьевое».
Для животноводов «Молочный Регламент» обернулся ужесточением требований, так что некоторые хозяйства до сих пор сдают молоко по смешным ценам второго сорта. Потому что для соответствия требованиям 1-го и высшего сорта нужны инвестиции в оборудование. А где их взять, если на молоке в ближайшее время деньги «не отбить»?

Если уж говорить циничную правду, то молочные заводы прекрасно проживут и без наших крестьян, они не нуждаются в свежем молоке, когда рынок предлагает в любых объемах по самым лучшим ценам белорусское, украинское, китайское сухое молоко. Это неприглядная изнанка глобальной экономики, когда, с одной стороны, тебе доступна самая навороченная модель мобильного телефона и качественная копия кинофильма через пару дней после их презентации, а твоя продукция, твой труд, традиции твоего села и города, испокон веку занимавшихся этим ремеслом, отвергаются напрочь, получается, вычеркиваются из жизни?

Как кузбасский уголь, цинично говоря, не нужен отечественным электростанциям, большинство из которых не хотят заниматься этим грязным делом – разгружать вагоны и жечь уголь, а хотят крутить вентили и жечь газ.

Оглянись, и ты увидишь, как то одного, то другого выталкивают на обочину жизни, лишают права зарабатывать хлеб привычным ремеслом.
Современное оборудование позволяет легко и изящно из позапрошлогоднего сухого молока произвести любой молочный продукт, будь то молоко, творог или йогурт. С добавками генно-модифицированной сои (впрочем, если мне не изменяет память, другой сои нынче просто нет), а если покупатель пожелает, то можно в продукт напустить хоть минералов, хоть бактерий, идентичных живым…

Где большая разница?

Как выбраться крестьянству из этой тупиковой проблемы? В Кузбассе ответ найти еще труднее, чем в других регионах. Потому что первое, что взбредает в голову, – это помощь властей. Но администрация Кемеровской области уже помогает животноводам, добавляя рубль за каждый реализованный литр молока.

Выходит, что решение можно найти только на стыке отношений производителя и переработчика. Сегодня положение аховое. Диктат низких закупочных цен подорвал финансовое положение сельхозпредприятий. Если все последние годы только благодаря молоку удавалось летом формировать фонд зарплаты и оплачивать текущие нужды, то сегодня этих доходов не хватает. Это снова ножницы для крестьян: молочных денег нет, а до уборки урожая крестьян ждут только расходы. Самое тревожное – это сообщения о низких мировых ценах на зерно. Если и здесь все пойдет по минимальному варианту, то село ждет жестокое время новых испытаний.

…Остается однозначное ощущение несправедливости происходящего. Почему-то закупочные цены переработчиков на молоко у селян снижаются с жестокой последовательностью, но аналогичного снижения цен на магазинных полках мы так и не увидели.
Эта большая разница скрыта от наших глаз.