Начнем с печальной статистки: 610 суицидов с летальным исходом, по данным Кемеровостата, произошло в Кузбассе с января по июль 2011 года. Это практически на 4% больше, чем в прошлом году. По словам специалистов, самоубийство в большинстве случаев – результат тяжелой депрессии.
С наступлением осени журналы и телепередачи, преимущественно женские, начинают щедро осыпать нас советами по борьбе с сезонной депрессией. Между тем депрессия – это болезнь, которую можно и нужно лечить. О природе депрессии корреспондент «МК в Кузбассе» побеседовал с заместителем главного врача Кемеровской областной клинической психиатрической больницы, врачом-психотерапевтом Дмитрием Платоновым.
Грустить – это нормально
- Дмитрий Геннадьевич, так называемая «осенняя депрессия» – это выдумки женских журналов?
- Давайте попробуем определиться с тем, что такое депрессия вообще. Сейчас это слово действительно очень расхожее и модное. Но часто под ним имеются в виду самые обычные человеческие эмоции. Между тем депрессия – это совершенно определенное и сложное болезненное расстройство. Она может быть эндогенной, то есть происходить по внутренним причинам. И тогда это весьма тяжелое, глубокое состояние. К этому разделу относится и так называемая сезонная депрессия. В то же время эндогенных депрессий встречается не так много – это примерно 5% от всех психических расстройств, которым могут быть подвержены порядка 15% всех людей. Основная же масса депрессивных расстройств, которые встречаются у людей – экзогенные, или правильнее – психогенные, то есть происходящие по внешним, психологическим причинам. Сюда относятся неврозы, тревожно-депрессивные расстройства, которые возникают как болезненная реакция людей с определенными личностными особенностями на события внешнего мира.
Если говорить просто, болезнь не дает жить. Человек не ходит на работу, а уж если идет, то ему приходится делать над собой огромное усилие. Ему не хочется есть. У него возникают проблемы со сном. Болезнь дезадаптирует. А все остальное – это нормальная человеческая грусть. Человек должен испытывать адекватные ситуации эмоции. Тот, кто любит лето, грустит осенью. За окном хмарь, дождь, слякоть – нам грустно. Это адекватно. А вот если наоборот и человек в диком восторге – это уже повод задуматься. Если он, конечно, не любит осень жизнь, как любил её Пушкин.
- Почему возникают сезонные депрессии?
- Причины их возникновения связаны в первую очередь с уменьшением светового дня. Процессы цикличности заложены в нас тысячелетиями: живые существа всегда были зависимы от смены дня и ночи. Этот мощный механизм работает на биохимическом уровне, в том числе и у человека. В частности, в нашем организме изменяется обмен такого гормона, как мелатонин. Он имеет много разных функций, в том числе – запускает механизм сна. Если бы мы не научились удлинять свой световой день с помощью искусственного света, а жили в ритме природы, то, скорее всего, сезонной депрессии не наступало бы. То же можно сказать о переходе в другой часовой пояс. Томичи перешли из нашего часового пояса в чужой, в котором мы сейчас живем, лет 12-13 назад. И как раз в Томске в НИИ психического здоровья есть специальное отделение аффективных расстройств, где занимаются проблемами сезонности.
Лечение - свет
- Получается, жители стран вечного лета меньше склонны к депрессии?
- Длительные исследования, которые бы четко и однозначно выявляли зависимость от того или иного фактора, провести невозможно. Есть статистические данные, которые можно трактовать по-разному. Например, среди северных монголоидных народностей уровень суицидоопасности заметно выше, чем среди южных европеоидных районов. А суицидоопасность связана с депрессией напрямую. Эндогенная депрессия – это состояние, которое в весьма большом проценте случаев может закончиться суицидом. В то же время мы знаем, что самая суицидоопасная страна – это Финляндия. Это при их хорошем уровне жизни. Так что длина светового дня, конечно, имеет отношение к уровню депрессии. Но, еще раз подчеркиваю, эта проблема не столь масштабная. Выделение сезонной депрессии из всех депрессивных состояний имеет значение для узкого круга психиатров. Гораздо важнее проблема депрессии вообще. Ведь от правильного понимания природы депрессии зависит правильное ее лечение. Эндогенные расстройства лечатся длительным приемом препаратов. Психогенные расстройства нужно лечить прежде всего психотерапией. Представители же фармкомпаний для простоты зачастую обобщают состояния разной природы определением «депрессия» и рекомендуют врачам общесоматической сети назначать своим пациентам антидепрессанты. Ни у одного из участников процесса нет здесь злого умысла, и препараты прекрасные. Но терапевт, не поставив верного диагноза, не может правильно подобрать лечение. А главное - антидепрессанты не меняют психические механизмы, и человеку лучше не становится.
- А как в таком случае лечится сезонная депрессия?
- Поскольку, как я уже говорил, природа именно сезонной депрессии эндогенная, то – препаратами. Есть также различные альтернативные методики. Например, в томском НИИ разработали и применяют методы светотерапии для лечения сезонных депрессивных расстройств. Там есть специальные световые комнаты, где свет определенного спектра и интенсивности активно воздействует на пациентов. И без применения медикаментов у пациентов происходит улучшение. Также существует такой метод, как депривация сна, опять же связанный с попыткой воздействия на обмен мелатонина. Когда человек засыпает, его нужно тут же разбудить, и так в течение нескольких ночей.
- Обостряется ли осенью состояние людей, страдающих депрессиями разной природы?
- У невротиков – нет. Если осенью случатся какие-то проблемы, то невротик может заболеть. Но если проблема случится летом, то он заболеет точно так же. А то, что касается эндогенных депрессий, то чем глубже расстройство, тем больше оно связано с цикличностью жизни вообще.
Количество пациентов с тревожно-депрессивными расстройствами осенью увеличивается, но не по причине сезонности. Где-то с середины мая и по середину сентября невротики худо-бедно компенсируются: ездят на дачу и в отпуска. Осенью, когда летние дела заканчиваются, они идут за помощью к психотерапевтам. А эндогенные процессы, как мы уже говорили, в большей части с сезонностью не связаны, они происходят, когда захотят.
Под маской боли
- Дмитрий Геннадьевич, Кузбасс можно назвать депрессивным регионом?
- Не скажу, что за последние 20 лет количество пациентов изменилось в какую-либо сторону. Между тем пограничные психические расстройства у жителей других регионов и кузбассовцев очень разнятся. Взять тот же Томск – соседи, буквально 250 км. Но там основная масса расстройств – это неврастения. Это когда, грубо говоря, психика человека выматывается, устает, надламывается. Для нас же характерны аффективные расстройства – тревожно-депрессивные, ипохондрические, достаточно глубокие состояния. Могу предположить, что это связано с составом населения. Томск – более умственно работающий регион: люди там устают от умственного труда. У нас же регион промышленный. И у нас гораздо больше, что называется, экзогенно-органических вредностей. Это и травмы, и экологические воздействия, и работа в больших промышленных коллективах. И вообще, чем больше регион урбанизирован, чем больше процент городского населения, чем больше население занято в промышленности, тем больше развивается аффективных расстройств.
- Как часто у нас люди обращаются за помощью к психотерапевту?
- Чаще они идут к участковому терапевту. Иногда болезнь пытается выдать себя за соматическую. За боль в области сердца, например. Либо, наоборот, на фоне длительного соматического заболевания у человека развивается депрессия – соматогенная.
В странах с развитой психологической культурой люди ходят к психотерапевту, когда они ничем не больны и потом не болеют. Они занимаются собой, своими психологическими механизмами, становятся более гибкими, а это и есть основной способ избежать неврозов.
У нас, с одной стороны, не так много специалистов: психологов мало, а психотерапевтов всего 8 человек на город. По нормативам на 50 тысяч населения должен быть 1 психотерапевтический кабинет. На Кемерово, соответственно, должно быть как минимум 10 таких кабинетов. С другой стороны, в России и Кузбассе отсутствует традиция обращаться за психологической и психотерапевтической помощью.
- Но наверняка многие склонны приписывать плохое настроение депрессии…
- Как правило, когда человек думает, что у него депрессия, то ее у него нет. И наоборот.
- Можно ли отличить болезнь от осеннего сплина самостоятельно?
- Да, для этого есть тесты. Но большинство из них задают прямые вопросы и подразумевают ответы «как есть». Мы же отвечаем так далеко не всегда - как я хочу ответить, так я и отвечу. Если я хочу показаться интересным, я поставлю везде плюсики, и у меня будет депрессия. Адекватно диагностировать депрессию с помощью тех же шкал может только психотерапевт. Если описанное в самом начале нашего разговора тяжелое состояние длится 2 недели и более, то это, вероятнее всего, какое-то депрессивное расстройство. В таком случае лучше не откладывать визит к врачу.
С наступлением осени журналы и телепередачи, преимущественно женские, начинают щедро осыпать нас советами по борьбе с сезонной депрессией. Между тем депрессия – это болезнь, которую можно и нужно лечить. О природе депрессии корреспондент «МК в Кузбассе» побеседовал с заместителем главного врача Кемеровской областной клинической психиатрической больницы, врачом-психотерапевтом Дмитрием Платоновым. Грустить – это нормально
- Дмитрий Геннадьевич, так называемая «осенняя депрессия» – это выдумки женских журналов?
- Давайте попробуем определиться с тем, что такое депрессия вообще. Сейчас это слово действительно очень расхожее и модное. Но часто под ним имеются в виду самые обычные человеческие эмоции. Между тем депрессия – это совершенно определенное и сложное болезненное расстройство. Она может быть эндогенной, то есть происходить по внутренним причинам. И тогда это весьма тяжелое, глубокое состояние. К этому разделу относится и так называемая сезонная депрессия. В то же время эндогенных депрессий встречается не так много – это примерно 5% от всех психических расстройств, которым могут быть подвержены порядка 15% всех людей. Основная же масса депрессивных расстройств, которые встречаются у людей – экзогенные, или правильнее – психогенные, то есть происходящие по внешним, психологическим причинам. Сюда относятся неврозы, тревожно-депрессивные расстройства, которые возникают как болезненная реакция людей с определенными личностными особенностями на события внешнего мира.
Если говорить просто, болезнь не дает жить. Человек не ходит на работу, а уж если идет, то ему приходится делать над собой огромное усилие. Ему не хочется есть. У него возникают проблемы со сном. Болезнь дезадаптирует. А все остальное – это нормальная человеческая грусть. Человек должен испытывать адекватные ситуации эмоции. Тот, кто любит лето, грустит осенью. За окном хмарь, дождь, слякоть – нам грустно. Это адекватно. А вот если наоборот и человек в диком восторге – это уже повод задуматься. Если он, конечно, не любит осень жизнь, как любил её Пушкин.
- Почему возникают сезонные депрессии?
- Причины их возникновения связаны в первую очередь с уменьшением светового дня. Процессы цикличности заложены в нас тысячелетиями: живые существа всегда были зависимы от смены дня и ночи. Этот мощный механизм работает на биохимическом уровне, в том числе и у человека. В частности, в нашем организме изменяется обмен такого гормона, как мелатонин. Он имеет много разных функций, в том числе – запускает механизм сна. Если бы мы не научились удлинять свой световой день с помощью искусственного света, а жили в ритме природы, то, скорее всего, сезонной депрессии не наступало бы. То же можно сказать о переходе в другой часовой пояс. Томичи перешли из нашего часового пояса в чужой, в котором мы сейчас живем, лет 12-13 назад. И как раз в Томске в НИИ психического здоровья есть специальное отделение аффективных расстройств, где занимаются проблемами сезонности.
Лечение - свет
- Получается, жители стран вечного лета меньше склонны к депрессии?
- Длительные исследования, которые бы четко и однозначно выявляли зависимость от того или иного фактора, провести невозможно. Есть статистические данные, которые можно трактовать по-разному. Например, среди северных монголоидных народностей уровень суицидоопасности заметно выше, чем среди южных европеоидных районов. А суицидоопасность связана с депрессией напрямую. Эндогенная депрессия – это состояние, которое в весьма большом проценте случаев может закончиться суицидом. В то же время мы знаем, что самая суицидоопасная страна – это Финляндия. Это при их хорошем уровне жизни. Так что длина светового дня, конечно, имеет отношение к уровню депрессии. Но, еще раз подчеркиваю, эта проблема не столь масштабная. Выделение сезонной депрессии из всех депрессивных состояний имеет значение для узкого круга психиатров. Гораздо важнее проблема депрессии вообще. Ведь от правильного понимания природы депрессии зависит правильное ее лечение. Эндогенные расстройства лечатся длительным приемом препаратов. Психогенные расстройства нужно лечить прежде всего психотерапией. Представители же фармкомпаний для простоты зачастую обобщают состояния разной природы определением «депрессия» и рекомендуют врачам общесоматической сети назначать своим пациентам антидепрессанты. Ни у одного из участников процесса нет здесь злого умысла, и препараты прекрасные. Но терапевт, не поставив верного диагноза, не может правильно подобрать лечение. А главное - антидепрессанты не меняют психические механизмы, и человеку лучше не становится.
- А как в таком случае лечится сезонная депрессия?
- Поскольку, как я уже говорил, природа именно сезонной депрессии эндогенная, то – препаратами. Есть также различные альтернативные методики. Например, в томском НИИ разработали и применяют методы светотерапии для лечения сезонных депрессивных расстройств. Там есть специальные световые комнаты, где свет определенного спектра и интенсивности активно воздействует на пациентов. И без применения медикаментов у пациентов происходит улучшение. Также существует такой метод, как депривация сна, опять же связанный с попыткой воздействия на обмен мелатонина. Когда человек засыпает, его нужно тут же разбудить, и так в течение нескольких ночей.
- Обостряется ли осенью состояние людей, страдающих депрессиями разной природы?
- У невротиков – нет. Если осенью случатся какие-то проблемы, то невротик может заболеть. Но если проблема случится летом, то он заболеет точно так же. А то, что касается эндогенных депрессий, то чем глубже расстройство, тем больше оно связано с цикличностью жизни вообще.
Количество пациентов с тревожно-депрессивными расстройствами осенью увеличивается, но не по причине сезонности. Где-то с середины мая и по середину сентября невротики худо-бедно компенсируются: ездят на дачу и в отпуска. Осенью, когда летние дела заканчиваются, они идут за помощью к психотерапевтам. А эндогенные процессы, как мы уже говорили, в большей части с сезонностью не связаны, они происходят, когда захотят.
Под маской боли
- Дмитрий Геннадьевич, Кузбасс можно назвать депрессивным регионом?
- Не скажу, что за последние 20 лет количество пациентов изменилось в какую-либо сторону. Между тем пограничные психические расстройства у жителей других регионов и кузбассовцев очень разнятся. Взять тот же Томск – соседи, буквально 250 км. Но там основная масса расстройств – это неврастения. Это когда, грубо говоря, психика человека выматывается, устает, надламывается. Для нас же характерны аффективные расстройства – тревожно-депрессивные, ипохондрические, достаточно глубокие состояния. Могу предположить, что это связано с составом населения. Томск – более умственно работающий регион: люди там устают от умственного труда. У нас же регион промышленный. И у нас гораздо больше, что называется, экзогенно-органических вредностей. Это и травмы, и экологические воздействия, и работа в больших промышленных коллективах. И вообще, чем больше регион урбанизирован, чем больше процент городского населения, чем больше население занято в промышленности, тем больше развивается аффективных расстройств.
- Как часто у нас люди обращаются за помощью к психотерапевту?
- Чаще они идут к участковому терапевту. Иногда болезнь пытается выдать себя за соматическую. За боль в области сердца, например. Либо, наоборот, на фоне длительного соматического заболевания у человека развивается депрессия – соматогенная.
В странах с развитой психологической культурой люди ходят к психотерапевту, когда они ничем не больны и потом не болеют. Они занимаются собой, своими психологическими механизмами, становятся более гибкими, а это и есть основной способ избежать неврозов.
У нас, с одной стороны, не так много специалистов: психологов мало, а психотерапевтов всего 8 человек на город. По нормативам на 50 тысяч населения должен быть 1 психотерапевтический кабинет. На Кемерово, соответственно, должно быть как минимум 10 таких кабинетов. С другой стороны, в России и Кузбассе отсутствует традиция обращаться за психологической и психотерапевтической помощью.
- Но наверняка многие склонны приписывать плохое настроение депрессии…
- Как правило, когда человек думает, что у него депрессия, то ее у него нет. И наоборот.
- Можно ли отличить болезнь от осеннего сплина самостоятельно?
- Да, для этого есть тесты. Но большинство из них задают прямые вопросы и подразумевают ответы «как есть». Мы же отвечаем так далеко не всегда - как я хочу ответить, так я и отвечу. Если я хочу показаться интересным, я поставлю везде плюсики, и у меня будет депрессия. Адекватно диагностировать депрессию с помощью тех же шкал может только психотерапевт. Если описанное в самом начале нашего разговора тяжелое состояние длится 2 недели и более, то это, вероятнее всего, какое-то депрессивное расстройство. В таком случае лучше не откладывать визит к врачу.
Версия для печати